[indent] она как лягушка в кастрюле с варящейся водой - осознает что происходит уже когда слишком поздно и нет возможности выбраться. она теряет спокойный сон медленно, но по нарастающей. сначала все кажется безобидным, но со скоростью экспоненциальной функции ухудшается.
[indent] началось все с боли в боку. сначала она была слабой, просто чувство дискомфорта которое периодически возникало по вечерам. она списывала это на стресс от учебы и недоедание. лидия все же привыкла к тому что в бикон хиллс хай у нее немного предметов, но в университете ее график забит под завязку, как ей сказал ее куратор - ошибка которую делают многие первокурсники. но как только дискомфорт перерос в резкие боли из-за которых начались проблемы со сном она сразу обратилась к врачу. но ничего нового он ей не сказал «физически с вами все в порядке. попытайтесь не волноваться и не нагружать себя» на что лидия только закатила глаза. она не могла и не хотела отказываться от лекций.
[indent] но боли прошли сами, их заменило чувство будто кто-то ее зовет, но когда она просыпалась никого вокруг не было ( тогда большинство студентов еще не вернулись в кампус с весенних каникул, ее очень строгая христианинка-соседка по комнате с которой лидии так и не удалось подружиться тоже ) лидия даже открывала окно, чтоб впустить свежий ночной воздух и проверить не стоит ли кто-нибудь там - снаружи ни души, улицы пусты как будто никого другого в этом мире не существует. и это казалось нормальным. когда-то и этому кампусу нужны тишина и покой. какими бы заучками студенты MIT не были бы - они все равно хотят веселиться и находят для этого время в плотно забитых графиках.
[indent] потом к голосу присоединился темный силуэт с горящими глазами, но это ее не пугало так как то что начало происходить потом.
[indent] она начала в ужасе просыпается от чувства, что ее толкают со всех сторон, но опять - никого. соседка лежит на своей кровати спокойно пребывая в царстве морфея. в абсолютной тишине комнаты слышны только ее равномерные вдохи и выдохи и лидия пытается успокоиться подстроив свое дыхание под ритм ее. обычно уходит время на то, чтоб прийти в себя. она медленно идет в душ чтоб смыть холодное и липкое ощущение страха с кожи. каждый раз с серебряной глади зеркала на нее смотрит ее замученная копия с растрепанными и прилипшими к лицу волосами.
[indent] студенты из соседних комнат общежития косо на нее смотрели, а соседка говорит что рыжеволосая банши говорит и кричит во сне. поэтому и она не может спать. а потом переехала в другую комнату оставляя лидию «наедине с твоими собственными демонами».

[indent] сначала возникло ощущение холода, обжигающего до костей. тусклый голубой свет сверху освещает очень слабо, перед собой она видит только синеватый мрак. пытается идти, но под ногами нет земли, они проваливаются в сопротивляющуюся пустоту. вокруг только тьма и слабый свет будто сквозь призму воды над головой. она хочет что-то сказать, но из рта выходят только пузырьки воздуха. лидия руками зажимает рот в тщетной попытке вернуть пузырьки обратно.
[indent]  [indent]  [indent] о н а
[indent]  [indent]  [indent]  [indent] п о д
[indent]  [indent]  [indent]  [indent]  [indent] в о д о й
[indent] она действительно под водой. какого черта? рыжеволосая девушка помнит как засыпала в своей кровати в комнате в общежитии в шестьдесят втором здании кампуса.
[indent] лидия не может понять насколько далеко она от поверхности ( если в этом сне есть поверхность ) но если свет все еще виден, то можно попытаться.
[indent] она барахтается, пинает ногами воду и гребет пытаясь выплыть на поверхность, но такое чувство что остается на месте. в грудной клетке уже начинает жечь от нехватки кислорода. еще чуть-чуть и она в панике попытается вдохнуть наполняя легкие водой. лидия понимает что это сон, слишком реалистичный, но все же сон. но даже во сне она не хочет захлебнуться.
[indent] банши еще сильнее начинает биться ногами, стараясь оттолкнуться, но это ей не помогает, наоборот завтавляет еще больше паниковать. а воздуха у нее осталось немного... хотя почему она так уверена что немного? это же ее сон. мартин судорожно пытается вспомнить что читала об управлении сновидениями. первый шаг всегда осознание. а она уже почти с самого начала поняла что с ней происходит. надо успокоиться и просто представить что я на суше. лидия расслабляется и закрывает глаза в голове рисуя четкую картину земли под ногами и воздуха, которым может дышать. желательно подальше от воды. но когда снова открывает глаза - вокруг нее все еще синяя тьма подводного мира.
[indent] надо придумать что-то проще.
[indent] банши опять закрывает глаза и на этот раз представляет что-то совершенно другое. она чувствует как по ее руке что-то ползет и оборачивается вокруг запястия. открывает глаза и видит что от нее вверх тянется толстый плетеный шнурок светящийся тусклым красным. она дергает его и что-то ( или кто-то ) дергает его в ответ. лидия обеими руками хватается за шнурок и тянет себя наверх. ей казалось что он не выдержит ее и порвется, но он оказывается настолько крепким как канат в спортивном зале школы бикон хиллс.
[indent] как только она начинает себя тянуть волнующийся свет приближается быстро и она почти сразу оказывается на поверхности.
[indent] спасительный глоток воздуха наполняет легкие сырой прохладой, а в нос бьет запах леса. тихое журчание тонко намекает - плыви к берегу или тебя унесет течением. пара взмахов руками и она уже коленями ощущает песочно-каменистое дно. оставшийся путь она преодолевает на четвереньках откашливаясь от воды которая все же как-то попала в легкие. как только она уверена что на безопасном расстоянии от водоема, то позволяет себе опрокинуться на мокрую траву и пытается вдохнуть как можно больше воздуха. лидия без понятия сколько провела под водой, наверное не больше двух минут, но она соскучилась по наполненным кислородом легким.
[indent] лидия медленно выпутывается из паутины своих мокрых волос, пока лежит на траве, а когда она чувствует что пришла в себя, то позволяет себе приподняться на локтях и осмотреться. на небе холодный свет излучает полная луна, а вокруг одни деревья, но этот запах она не спутает ни с чем - он вызывает ностальгию по тому как она с родителями или бабушкой гуляла тут в детстве - заповедник бикон хиллс. но то что она видит перед собой застявляет ее резко выпрямиться, вскочить на ноги она еще не в силах. перед ней не глубокая и широкая река, а ручей шириной не больше двух метров и глубиной в полтора в самом глубоком месте. изнутри это выглядело так будто она на дне моря. лучше голоса мертвых чем эти пытки водой.
[indent] - какого черта?! - ей на пару секунд становится обидно за свои старания ( даже если это всего лишь сон ) и она подтягивает к себе колени. это ее сознание и она больше не даст ему сыграть такую злую шутку над собой.
[indent] неожиданно осознание спасительного шнурка обмотанного вокруг запястья становится раздражающим. а с этим осознанием появляется и вопрос - кто дергал его с берега? она глазами следит за тем как шнурок извивается на земле, пока не находит другой его конец обмотанный вокруг чей-то руки. в нескольких метрах за лидией под тенью дерева стоит темная фигура, наблюдая за ней. почему-то лидия уверенна, что это не часть ее собственного сознания в угрожающей форме. она медленно и осторожно поднимается с земли не отводя взгляда от незваного гостя. банши не делает шага назад, потому что не хочет снова оказаться в воде.
[indent] - что ты тут делаешь? - неприятно когда кто-то без приглашения забирается к тебе в голову.

— Спасибо, — разом отвечаю и на благодарность за приготовленный моими умелыми руками ужин и на пожелание приятного аппетита, — Демир, — кричу ему вслед, когда он выходит из-за стола и направляется в сторону лестницы, — ты забыл наверное, но комната для гостей, как и ванная комната для гостей, находятся вон там, — киваю в сторону дверей на первом этаже, — можешь воспользоваться, я не против, — ехидно улыбаюсь, но он на мои слова криво ухмыляется в этой своей обычной манере и все равно идёт наверх, — самовлюблённый индюк, — бурчу себе под нос, жаль только он этого не слышит.
   Ладно, хотя бы поем нормально, а то желудок уже навязчиво напоминает о себе характерными звуками. Наматываю пасту на вилку и отправляю в рот, который в предвкушении уже наполнился слюной. Пока тщательно пережёвываю, внимательно прислушиваюсь к шорохам на втором этаже. Демир, должно быть, уже видел мои баночки и средства личной гигиены, которые я так старательно раскидала в ванной комнате, но до сих пор не вышел, значит не очень-то на него это все подействовало. Непробиваемый! Напрягаю слух и улавливаю звуки воды. Вот же вредный, а! Ну ладно, сейчас посмотрим, как ты запоешь у меня, я тебе напомню почему со мной не следует вступать в битву.
   Встаю из-за стола, на ходу запихиваю в рот очередную порцию пасты [потому что война войной, а есть все же жуть как хочется] и с набитым ртом бегу в сторону люка, где идёт развилка труб и висят ручки для перекрытия воды. Хорошо, что в первый день я тут все облазила и узнала, как и куда добраться. Детский сад, скажете вы, нет, война за жилплощадь, отвечу я вам. Быстро мудрякаю там что-то с переключателями, потом возвращаюсь обратно и прислушиваюсь к брани на втором этаже. Расплываюсь в самодовольной улыбочке. Ага, вот так тебе.
   Я тогда была очень довольна собой, что уж тут сказать. Представить Демира в этом, мягко говоря, забавном положении и не смеяться, казалось делом жутко невозможным. Поэтому когда он внезапно сбежал вниз в одном полотенце, я не сразу смогла успокоиться и вернуть ни о чем не подозревающий вид. Хотя искренне хотела это сделать.
— А тебе что, не весело разве? – Язвительно замечаю, все ещё пытаясь унять дикий хохот, всячески стараюсь отвести взгляд и не пялится на него в открытую, словно какое-то животное, — но ты тоже прав, я не очень хорошо поступила с гостем, дома наверняка тебе будет намного уютнее и воду никто не выключит, может…
   Но я не успею договорить, потому что внезапно оказываюсь зажата между стеной и, о, Аллах, полуголым Демиром. Удивленно хлопаю ресницами, как какая-то сломанная кукла в магазине и ловлю ртом воздух, пытаясь хоть что-то вымолвить. Наша близость удивительно странным образом на меня действует: сердце бьётся как сумасшедшее и все время не хватает воздуха, хочу отстраниться, но он перехватывает мои руки и прижимает ещё больше. Его дыхание обжигает губы, когда он накланяется ближе и что-то шепчет. На секунду я закрываю глаза, забывая где я и с кем, теряясь в необычных ощущениях рядом с кем? С Демиром! Аллах помоги, я видно совсем сошла с ума, иначе быть просто не может. Эти мысли вдруг действуют освежающе, словно на голову только что вылили ведро холодной воды. Снова трепыхаюсь, но выбраться из его хватки никак не получается, тогда не придумав ничего более подходящего, я сильно кусаю его в открытое плечо. Он вскрикивает и останется, называя меня при этом кем-то вроде больной маньячкой, но мне сейчас вообще все равно.
— Ещё раз что-то подобное выкинешь, — гневно выдаю, взволновано поправляя волосы у виска, — и я тебя ударю, — бросаю последний злой взгляд и убегаю в сторону первой попавшейся двери.
  Закрываю за собой дверь ванной комнаты и прижимаюсь к ней спиной, выдыхая засевшее в легких волнение. Рукой хватаюсь за грудь, в надежде унять бешено бьющееся об стенки грудной клетки, сердце. Что такое Эдже? Ведешь себя, словно пятнадцатилетняя школьница, очнись уже! Стыдно признать, но на самом деле этот момент близости не показался противным или неправильным, а наоборот, но мне совершенно не хочется это признавать и, тем более, продолжать думать о том, чтобы могло произойти, не сбеги я таким унизительным образом. В школе ничего подобного между нами не было, впрочем, я до университета совсем без интереса относилась к противоположному полу, учеба всегда была на первом месте. А к Демиру так и вообще относилась враждебно, у нас была вечная борьба за первенство.
  Когда я закончила все свои водные процедуры и хоть немного пришла в себя, решилась выйти и спокойно подняться в комнату. Но как оказалось, Демир меня опередил. Честно говоря, игр мне на сегодня вполне хватило, да и усталость с нервозностью сыграли свое дело, жутко клонило ко сну. Ничего не оставалось, как лечь спать в гостевой комнате, благо я не все свои вещи разложила в шкафу наверху и есть во что переодеться.
  На следующий день мне было необходимо доехать до работы и забрать кое-какие рабочие файлы, поэтому я поднялась ни свет ни заря и умчалась по своим делам. Хотелось, конечно, верить, будто вернувшись обратно домой я не увижу там улыбающегося Демира, который спокойно раскладывает свои вещи по моим углам, но чутье подсказывало обратное. Кстати, дело на работе затянулось вплоть до вечера, поскольку моя коллега что-то там напутала и пришлось помогать ей быстренько все исправить. За работой я слегка отвлеклась от проблем насущных, но по дороге домой они снова влезли в мою голову. Хотелось спокойствия, уюта, но это все мне светит лишь тогда, когда мы решим вопрос с домом. Я уже поняла, что Демир не отступит, поэтому всю дорогу лихорадочно продумывала варианты способов его оттуда выжить. Правда я совсем не брала в расчет то, что он мог придумать способы выжить меня. Противный засранец!
   Стоило только войти в дом, как в нос ударил стойкий запах спиртного, а слух резанули громкие мужские голоса. Что это? Вешаю сумку на настенный крючок и медленно крадусь вперед. Выглядываю из-за стены и прямо там и замираю от увиденного. Нет, вы видели? Он еще своих дебильных друзей привел сюда! В мой хорошенький домик!
— Кхе-кхе, — кашляю, выходя из своего укрытия с полыхающим от злости лицом, — что тут происходит вообще? Демир? — Метаю в его сторону яростные искры из глаз, и не сразу замечаю удивленный взгляд его друзей, для которых я сейчас, наверное, походила на злобную жену. Они что, не знают о доме?
— Ничего личного, ребята, — потираю нос, который начал жутко чесаться, — но вам лучше уйти, — чихаю, откуда это еще взялось? Обычно у меня такая реакция на.... и тут откуда-то раздается тихий, жалобный кошачий писк. О, Аллах, только не это!!! Если бы взглядом можно было убивать, от Демира осталось только мокрое место.