ИЩУ СТАРШЕГО БРАТА-ПЕРВЫЙ-БЛИН-КОМОМ

---

AARON IOSIF ABRAMSON |  ААРОН ИОСИФОВИЧ АБРАМСОН
— Ты что натворил?
— Пока ничего, но я это исправлю.

чистокровный, 32 года, очень предприимчивый молодой человек (жулик) | Joseph Gilgun

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

из анкеты про семью и родителей

- Таки девочка? - Иосиф, с самым, что ни на есть, прискорбным выражением лица посмотрел на возмущенно орущий сверток. Несмотря на то, что он уже несколько лет жил в Париже - характерный еврейский акцент упрямо отказывался его покидать. "Пикантный", как когда-то сказала Шарлотта, говор, будет слышаться и спустя десятилетия.
- Да, любимый. Медея, у нас появилась Медея.
И Медея была искренне благодарна, что имя ей выбирала мать, иначе быть ей какой-нибудь Софой или чего хуже - Сарой. Но звезды смилостивились, а Иосиф под влиянием убедительных уговоров своей прекрасной супруги - поддался, отчетливо понимая, что с супругой все равно спорить бесполезно, проще заранее признать поражение и согласиться.

Меда все детство видела лишь идеальный тандем, двух - совершенно непохожих, но безумно любящих друг друга людей. Напористая, взбалмошная мадам Морель и спокойный, миролюбивый месье Абрамсон с огромным количеством родственников в Израиле. Медея всегда любила, когда орущая орава во главе с тетей Сарой приезжала в Париж и селилась в их доме. Она любила пышные пирожки с утра, теплые объятия тети, в груди которой легко можно было задохнуться и громкое, - о боже, Йося, она совсем дохлая у тебя, вся в мать пошла, ну неужели ты не мог передать ей ген хорошего человека? Или хотя бы откормить?
Тетка Сара удивительно точно определяла "хорошесть" человека - по габаритам. Ведь, как четко запомнила Меда "хорошего человека должно быть очень и очень много". Ни Меда, ни Аарон и уж тем более Шарлотта, по всем параметрам не подходили. Оба ребенка удивительно сильно пошли в свою мать - хрупкую, миниатюрную француженку с большими зелеными глазами и остро очерченными скулами. Она шла в сильный противовес отцу - коренастому, низковатому толстячку с залысинами.
И смотрела Меда, и думала, как такая, как мама - полюбила такого, как отец. И ответ не находился.
- Любовь она такая, малыш, иногда и со свиным рылом в кошерный ряд залезешь, - тепло улыбался отец, с благоговением смотря на свою жену. И действительно, любовь она такая...
В доме с красной крышей на улице Рю Дэ Бонз-анфан, всегда было шумно. Что-то взрывалось, что-то ронялось, периодично раздавался громкий бас месье Абрамсона, раздающего добрые отеческие оплеухи взорвавшимся детям, запах яблочной шарлотки с корицей витал на крыльце, а рыжий толстый кот вальяжно разлегшийся на большом подоконнике, лениво помахивал хвостом флегматично наблюдая за тем, как маленькая Меда с рьяным упорством отбирала у Аарона большого плюшевого единорога. Не сказать, что с братом они были не разлей вода и в их отношениях царила идиллия. Слишком похожие, слишком взрывные, слишком энергичные - они налетали друг на друга как молот на наковальню, и даже несмотря на разницу в возрасте - ни один не желал уступать.

Краткая сводка:
♥ Родился 32 года назад в пригороде Парижа
♥  Отец - Иосиф Абрамсон 66 лет, в магическом квартале владеет аптекой "Аптека Абрамсон"
♥  Есть огромное количество еврейской родни.
♥  Шарлотта Абрамсон (в девичестве Морель) - чистокровная волшебница, 63 года. В бывшем - аврор, после рождения сына ушла с работы посвятив себя семье.
♥  Есть маленький сынишка 4-х лет, о существовании которого узнал совсем недавно.
♥  Дезертировал в Англию в темном 78-ом. Сбежал от приятелей, кому должен много-много денег.
♥  Постоянно влипает в разные передряги.
♥  Хороший человек.
♥  Страдает биполярным расстройством личности.
♥  Любимый "пациент" аврората.

Первый - пробный, второй - нормальный (с) Тетя Сара.
Аарон всегда нестандартно мыслил, его креативность и нестандартное мышление начали проявляться с пеленок. Мама всегда отмечала, что он очень "креативно" украшал свои пеленки, а после переносил все это на стены дома.
Он никогда не хотел быть "как все", стараясь выделиться из общей серой и тупой массы. В школе постоянно подлетал за какие-то проделки, от чего месье Абрамсон был частым гостем в стенах Шармбатона.
Но несмотря на все проделки и козни, Аарон очень добрый и открытый человек. Просто невезучий. Невезучий - что попал в дурную компанию, невезучий - что погнался за легкими деньгами, попав в криминальный мир Парижа.
Был отчислен из школы за раскуриванием запрещенной травы на последнем курсе. Хотел было пойти работать в аптеку к отцу, но решил что это слишком скучно. Душа требовала приключений, риска и громкой веселой компании, которой увы, в аптеке точно не сыскать.

- Ебал я это все, - лаконично подтвердит он, и несмотря на возмущение родителей - помашет им ручкой и свалит в закат в розовом костюмчике и выжжено-белых волосах.
Жизнь прилично потрепала Абрамсона, нередко оказывался в стенах аврората, откуда уже его вытаскивала Медея. Да его личное дело особо далеко не убирали, зная, что обязательно попадется патрульным сотворив какой-то лютый пиздец.

В 78-ом году сбежит в Англию, задолжав кому-то приличную сумму. Долгое время семья даже не будет знать - жив ли он, или нет. Пришлет весточку уже в 79-ом, когда отец продаст свою аптеку, чтобы погасить долг сына.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Брат, настолько тебя люблю, что стремглав мчу в Англию из Франции. Соскучилась. Хочу познакомиться со своим маленьким племянником.
Какие отношения? Готова примерить на себя роль взрослой младшей рассудительной сестры, которую научат плохому.

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

гостевая и лс - отвечу быстрее

---

Опять притон. Самое дно Лондонского мира, в котором вперемешку с чьей-то блевотой и дерьмом валялись вперемешку обдолбанные наркотой люди. Джордан поморщилась от тошнотворного запаха, стараясь подавить в себе приступ тошноты. Местечко то еще, от таких хотелось бежать как можно дальше, навсегда стерев из своей головы все эти картины. Взрослые, подростки, старики — все превратились в гниющее шмотьё, человеческого здесь не осталось ни-че-го.
Когда-то она уже видела нечто подобное — лет в пятнадцать, когда на летних каникулах решила подзаработать и устроилась в бар. Тогда голову вскружил местный «альфа» — двадцатилетний маггл Йоганс. Йогги, как его называли местные, наводил панику на всех жителей района и тем привлекал. Уже тогда Джордан Салливан слепо отдавала свое сердце мужчинам, которые впоследствии его больно разломят. Странный способ мазохизма — заранее знать исход, но каждый раз с интересом наблюдать за крахом собственных призрачных иллюзий. Некоторые люди совершенно не меняются, и в 30, совершают ошибки своей молодости.
— Леннокс, ты в порядке? — задает она вопрос аврору, который побледнев с каким-то странным выражением лица рассматривал темный коридор. Мужчина вздрагивает от вопроса как от удара, нервно дергает плечом, Джо замечает как двигаются скулы под щетиной и аккуратно останавливает его за локоть. В их милом «тройничке» она живет уже месяц, и сейчас поведение Леннокса сильно выбивалось из той привычной картины, которую она привыкла видеть. — Рэй, ты как? — настойчиво повторяет, не замечая как шпилька туфель врезается в чье-то дерьмо. — Блядь, — и колдовать нельзя, вокруг куча отбросов маггловского мира, и дракл их сюда завел? Почему нельзя было убивать в другом месте? Хотя бы менее вонючем?
— Эд... Эд, ты опять вернулся? — какой-то маггл хватает Лэннокса за руку, тот отскакивает, и Салливан отчетливо читает брезгливость и отвращение на мужском лице. — Эд?
— Отъебись, ты меня с кем-то спутал, — фыркает волшебник. — Я в порядке Салливан, — Джордан только пожимает плечами, пробираясь через лежащих людей вдоль коридора, их цель — комнаты в конце этого заброшенного дома. Недостроенная пятиэтажка на окраине хранила в себе куда больше секретов чем казалось с первого взгляда. И как же повезло, что успели до появления маггловской полиции.
— Ебучий день, ебучее дерьмо вокруг, — тихо, себе под нос ворчит волшебница, когда в очередной раз наступила в какую-то зловонную жижу — Мерлин, дай спрятаться от магглов, и очистить себя заклинанием от этого, от самой мысли — мутило.
В комнате — несколько авроров, за обычным столом уронив голову в тарелку сидит необъятных размеров человек. Запах — от которого Джордан пошатнуло, невыносимая вонь разлагающегося трупа, сгнившей еды и нечистот.
— Блядь, — девушка платком закрывает нос, чувствуя как от запаха начинают слезиться глаза и недавно съеденный бургер подкатывает к горлу. Ее тошнило у стены прямо в пустую раковину, жизнь к такому не готовила.
— Салливан, ты сейчас заблюешь все улики, — знакомый голос над ухом и твердая рука, чуть придерживающая девушку, не дал растянуться на этом грязном полу. Джордан дышит в платок пропахшем ее духами, хоть какое-то спасение. — Я..., — голос хриплый, приглушенный платком — даже рот открывать не хотелось, не дай Бог впустить в себя этот запах. — Может выйдешь? Я сам все осмотрю, — учтиво предлагает мужчина, на что девушка только отрицательно машет головой и выпрямляется, все, она в норме. И если сейчас покажет свою слабость — шуток от Варди хватит на год вперед, про тонкую натуру ее желудка и ранимое девчачье состояние.
— И это волшебник? Какой волшебник будет жить в этом месте? — Леннокс расхаживает по комнате, и на его лице нет и следа недавней слабости. — Вы точно уверены, что он волшебник? — Джордан отстраняется от раковины, и наконец-то смотрит на сидящий за столом труп, под которым стояло большое алюминиевое ведро. — Как он умер?
— Его заставили есть до того момента, пока не лопнул его желудок, — Салливан передергивает, больше не от жестокости убийства, сколько от того, что сидящий за столом жирдяй — волшебник. Да, жизнь не у всех хорошо складывалась после Хогвартса, но чтобы довести себя до такого состояния отдавая весь смысл жизни на чревоугодие... в этом притоне, с этими наркошами магглами... Нет, этого она не понимала.
— Империо? — единственное, что приходит в голову, ведь как по другому можно заставить человека есть до смерти?
— Нет, проверили на наличие магии, убийство без него обошлось. У кого-то либо определенный дар к убеждению, либо была причина почему он бесконечно ел, — пожимает плечами мужчина. Леннокс же освоился окончательно, аккуратно приподнимая мужчину за голову, вытаскивая его лицо из тарелки со спагетти, Джордан же опять почувствовала накатывающую тошноту — спагетти и так не любила, теперь точно никогда съесть не сможет.
— Я хочу выветрить с себя этот блядский запах, — вздыхает ведьма, принюхиваясь к ткани пиджака спустя несколько часов, сидя в МакЛаренс на своем любимом красном диване.
— Да брось, пахнешь только духами и моим любимым шампунем, — Шарлотта ставит на стол бутылку виски и два бокала, — решила не ждать официанта, принесла сама, — замечает девушка, от чего Джордан удивленно вскидывает бровь — за своими мыслями и ворчанием о сегодняшнем дне даже не заметила, как Майерс исчезла из поля зрения. — Черт, нужно отправить документы в магазин, подождешь минут двадцать? — Джордан только кивнула, в конце концов бутылка виски не такая уж плохая компания на двадцать минут. Да только недолго ей пришлось наслаждаться уединением — едва за Шарлоттой закрылась дверь, как в бар вошел Варди и Леннокс, и едва заприметив аврора устроились рядом.
— Вы что тут оба забыли? — лениво уточняет Джордан, блаженно прикрывая глаза, когда виски прошел по губам.
— Ну это и мой любимый бар тоже, — беззлобно улыбается Киран, от чего Джордан невольно хмыкает. Действительно, как могла забыть. За какой-то бестолковой болтовней и обменом любезностями прошло минут двадцать, когда дверь бара открылась и вернулась Чарли, остановившаяся у стойки бармена делая заказ, поняв, что от бутылки с виски уже ничего не осталось.
— Какая горячая, — Леннокс расплывается в довольной улыбке, смотря на вошедшую девушку как кот на сметану, Салливан же откидывается на диване, с улыбкой наблюдая за аврором, — она тебе не по зубам, Рей. Бери вон ту.
— О нет, Салли, сейчас папочка покажет мастер класс, — и поднявшись мужчина уверенным шагом направился к Майерс, Джордан же с интересом наблюдала за развитием событий, хоть и наблюдать пришлось недолго — спустя две минуты Леннокс вернулся назад крайне раздосадованный.
— Ну так и быть мальчики, покажу вам как нужно цеплять девочек, — и со стуком поставив бокал на стол, Джордан поднялась с дивана, медленно пересекая зал и останавливаясь у барной стойки, — что заказываешь? — словно заигрывая, облокачиваясь о поверхность и с улыбкой наблюдая за Чарли, — еще одну бутылку вискаря, или что-то другое хочешь? — блондинка заправляет за ушко прядь волос, а Джордан плавно притягивает ее к себе, накрывая губы поцелуем, просто кожей ощущая два пронзительных и крайне удивленных взгляда.
— Давай быстрее, — улыбается у самых губ, отстраняясь и возвращаясь к столу, — учитесь, сосунки.

ЖДУ ГЛАВНОГО ОРКА МИНИСТЕРСТВА

---

REBECCA BURBAGE  |  РЕБЕККА БЁРБИДЖ
Планы — ничто. Планирование — всё.

полукровка, 45-50 лет, глава аппарата Министра Магии | Naomi Watts

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Говорят, когда приходит новый начальник, первым делом он приводит с собой свою секретаршу. Но Ребекка - это вам, несмотря на всю внешнюю миловидность, не девочка на побегушках. Она - глава аппарата Министра Магии, подчиняется лично Министру и отвечает за планирование и организацию встреч, в т.ч. на международном уровне. Ей можно поручить организацию крупных мероприятий, инициатором которых является Министерство. Она курирует работу с прессой и пресс-секретарь Министерства - одна из ее "рук". Сколько таких рук у Ребекки, подумать страшно, причем часть из них прямого подчинения к ней не имеет, но служебка, подписанная Министром, дает ей определенную власть.

У Ребекки масса связей буквально во всех областях, она не стесняется общаться с младшим помощником заместителя главреда крохотной газеты. если видит в нем пользу и перспективу. Она может собрать торжественный прием за три часа. И да, у нее есть официальный маховик времени с люфтом на два часа. Надо же как-то все это успевать.

Бартемиус у нее... четвертый. В смысле Министр. В своей должности миссис Бербидж находится последние пятнадцать лет, и различий между министрами не делает. Но здесь пришлось потерпеть приличные проверки - все-таки Крауч по понятным причинам оказался на редкость недоверчивым. Но Ребекка не в обиде, политика Крауча ей нравится.

У нее, кстати, есть семья и дочь Черити, которая стажируется в Мунго и вплотную занимается маггловедением.

А еще у Ребекки есть секрет. За вечной рабочей гонкой, живя в постоянном стрессе, регулярном недоедании и недосыпе, она не заметила, как развился рассеянный склероз. К забывчивости он не имеет отношения, но тремор не дает нормально проворачивать маховик, а регулярные боли в лицевых нервах выводят из себя. Со временем Ребекка становится все более и более раздражительной, менее подвижной. Болезнь прогрессирует, а у нее буквально нет времени на то, чтобы помочь себе. Работа поглощает ее всю, и сейчас, в дикое время убийств, когда Министр в ней особенно нуждается, она должна сделать выбор: или работа, или жизнь.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Мне очень нравится концепт хрупкой миловидной дамы, которая может организовать все на свете. Я написал в заголовке орк? Это случайно, простите, хотел "орг".)) Но ее упрямства и умения идти до конца хватит на целую орду орков.

Можно поменять фамилию и внешность, но прошу не делать ее чистокровной. И возраст оставить все-таки 45+, у нее действительно должны быть крутые связи и навыки, а их еще нужно доработать. В остальном концепт подвижен. Если вам понравилось - забирайте.

Играть можно приблизительно все: работу, болезнь, личную жизнь, международные отношения. Я, конечно, пишу регулярно, но одновременно для вас больше одного эпизода взять не смогу, так что стоит сразу прописать себе параллельные ходы-выходы. Уверен, вы справитесь. Вы же еще не то можете.

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

Для начала гостевая и лс, дальше разберемся.

---

Пример поста автора заявки - очень длинный пост, простите, покороче прямо сейчас не нашлось.

Вот уже неделю как Бартемиус Крауч-старший понимал колдомедиков. От них все ждали волшебной - в плохом смысле волшебной - пилюли, которая вылечит любые болезни мгновенно. С момента вступления в должность Министра Магии такой таблеткой стал сам Крауч. Вместо страны ему любезно передали корыто с дерьмом, из которого он должен был по щелчку пальцев соорудить бочонок хорошего ирландского эля. Ему заглядывали в рот, блаженно улыбались и всё ждали, что вот же, вот же совсем скоро придет решение. И заживем как прежде - все родные по домам и за семейными столами, дети в школе, на работе порядок и вялотекущие процессы, над которыми можно снисходительно смеяться за чашечкой пятичасового чая вместе с коллегами. А главная забота - выбрать новогодние подарки. Но.

Но.

Родные и друзья мертвы, пропали без вести, невменяемы или, что еще хуже, в тюрьме.
Министерство - взбудораженный курятник - никак не досчитается специалистов на весомых постах.
Хогвартс еще относительно безопасен, усилен отрядами ДОМП, так что большинство детей и забирать не стали.
Любые массовые скопления - опасность.
Близкие, друзья и родные - под ударом.
Власть - как Кронос, пожирающий своих детей, - агонизирует, теряя последних верующих.

Все так.

Бартемиус был ровно таким же гражданином своей страны, что и все прочие. И он бы с удовольствием посмотрел на то, как кто-нибудь другой постарается решить за него проблемы. Но никого не было ни за ним, ни рядом. Своих хотелось спрятать подальше. Чужих - не подпускать близко. А вообще очень хотелось отвлечься и свободно выдохнуть. Но на семейном рождественском ужине больше никогда не будет сына, а притихших Веронику и Оливию, добровольных узниц в собственном доме, Бартемиус мог только обнимать и уговаривать, что со временем станет все хорошо.

Его вот никто не уговаривал. Не гладил по лысой макушке, осторожно обходя шрамы, которыми был испещрен затылок, не обещал светлого будущего. Бартемиус криво улыбнулся своему отражению в начищенном пресс-папье на рабочем столе, затем погладил по бронзовой макушке  бюст Александра Македонского. Но быстро отдернул и провел крупной ладонью по совершенно сухим глазам, смахивая несуществующие слезы. Бюст ему подарил Арчибальд Лонгботтом, его кузен, когда Барт впервые занял руководящий пост. Так Македонский и кочевал с ним со стола на стол.

В канун Рождества Крауч был на могиле - страшно сказать - Лонгботтомов. Он все еще никак не мог привыкнуть к тому, что половины его семьи больше нет, что явился с пакетом сладостей. Их ему доставили по старой традиции - своему крестнику Фрэнку он покупал сладости каждый год, даже тогда, когда тот уже стал старшим аврором. Теперь сладостям никто не будет радоваться с таким совершенно щенячьим трепетом. Больше никто не придет на Рождество, никто не пришлет открытку на день рождения. Ни Арчибальд, ни Фрэнк, ни Алиса, ни Элджи, ни Энид.

Никто.

Августа тоже вряд ли. Два месяца она лежала в коме в Мунго в особо охраняемой палате, и над ней колдовали медики. Прогнозы были неутешительные, но ее сердце еще хотя бы билось. Редко, медленно и как будто с перебоями - иначе Бартемиус не мог объяснить особую озабоченность медиков - но билось. Он бывал у нее раз в неделю, говорил с ней. Пару раз был вместе с Вероникой, но та все больше плакала и гладила Августу по волосам.

Новость о том, что она очнулась, застала Крауча дома у камина с сигарой в зубах. Он оделся мгновенно и сразу же скрылся в пламени камина. Уходить, не прощаясь, он научился давно, и дома к этой его причуде привыкли. У кабинета ему в лицо привычно плеснули воды из «Гибели воров», дежурный аврор поздоровался и пропустил его в палату. Августа будто бы дремала, но если медики говорили, что ее сознание прояснилось, значит, так оно и было. Этим людям, терпящим регулярные проверки от особой охраны особого пациента, можно было премию только за терпение выписывать.

- Привет, - негромко поздоровался Крауч, повесив мантию на вешалку у входа. Ему казалось, что веки Августы подрагивали. Может, притворялась. Сколько лет он знал ее? Столько же сколько и Арчи. Всю свою жизнь. Бартемиус подошел вплотную к кровати и легко тронул руку Августы. - Как ты? Как себя чувствуешь? Не притворяйся, знаю, что не спишь, - Крауч едва улыбнулся. Если кто тут и притворялся, то это был он. Притворялся, что все хорошо. Что перед ним все еще Августа, а не наполовину седая, резко состарившаяся дама, у которой неизвестно что с памятью и состоянием.

И которая явно не читала газет последние два месяца.

АКАДЕМИЯ ИЩЕТ неГЕРОЯ

---

OWEN BARRET | ОУЭН БАРРЕТ

29 лет (род. 1953); торговец, адепт-вербовщик | Aneurin Barnard

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Он мечтал стать героем, о котором могли бы слагать легенды, разнося его имя по устам, но ничем, кроме слегка вьющейся темной шевелюры и твёрдой уверенности в своей правоте – не выделился. Оуэн был вынужден пойти по стопам отца и заняться семейным бизнесом, - ведением торговых дел «Тупика» - единственного городского паба. В обособленных поселениях, типа Академии, даже если более уважаемые маги говорят, что «все мы с вами, друзья, равны», о равноправии говорить не стоило. Во всяком случае уже после того, как подростки проходят обязательные курсы студенчества, по достижение восемнадцати лет «выходя» затем развалистым шагом в то, что зовут «взрослой жизнью», и оказываясь все под теми же слоями земли, в той же темноте, вдыхая все тот же извечно-затхлый запах городских катакомб, которые до конца жизни будут называться их «домом».

Оуэн хотел, - нет! - он мечтал сбежать из этой тюрьмы, стремящейся, как заверял Старик, «к великой цели». Магиученые в стенах Академии – почетная каста, но он то, Баррет, – всего лишь сын работяги, обслуживающий персонал, если хотите, и дальше Хранилища носа своего никогда не совал, - единожды, и то по учебе. Но тут ему улыбнулась удача, - Феликс Фелициса хлебнул, иначе не сказать! – в жизнь Оуэна, спустя год после окончания студенчества, каким-то немыслимым, загадочным чудом вторгся Кристофер Аркус. Архивариусу нужны были адепты-вербовщики, не боящиеся выбраться наружу, проваливаясь в бесконечную голубизну неба. И Баррет не раздумывая выскочил вперед, не желая выпускать из пальцев этот непостижимый шанс.

Его легенда была проста: выпускник Дурмстранга, вернувшийся в Англию чтобы найти тут свои английские корни в лице отцовского брата. По факту же он занимался осторожной вербовкой новых агентов, помогающих Академии в ее спасительной миссии, а также налаживал торговые связи с аптекарями и артефактологами. Древо его подноготной за десять полных лет глубоко проросло своими извилистыми корням в сказочно-лживую почву, зацепив с собой еще несколько значимых для Оуэна людей, с коими его свела жизнь на поверхности.

Главным правилом же всего еще существования были и оставались слова Аркуса: «Не вмешиваться», - ибо любой лишний шаг, касающийся магической истории и будущего отдельных его представителей, вносил незримые коррективы в судьбу Проекта, с деталями которого Оуэн был заведомо ознакомлен. С каждым месяцем врать становилось все сложнее и сложнее. А после скорбной ночи с 31 октября на 1 ноября все и вовсе пошло под откос...

---

♦ Темноволос, светлокож, жилист – как и все, кто имел честь родиться в стенах Академии.

♦ У Баррета неплохое, но и не самое хорошее чувство юмора, однако он научился пленять людей своей харизмой, изобретательностью и непоколебимой уверенностью в себе. Он ответствен во всем том, за что берется, и еще ни разу не бросал дело на половине пути, всегда доводя его до логического итога.

♦ Оуэн азартен – никогда не откажется от партии в карты, шашки или кости, но на поводу у азарта научен до крайности не идти, да и излишнее внимание к себе привлекать не следовало.

♦ Имел дружеские отношения с Лонгботтомами, не запланированные, но так уж вышло. Разбит оттого, что вмешиваться в ход их жизни было нельзя. Испытывает острое чувство вины перед погибшими Алисой, Фрэнком и выжившим малышом Невиллом.

КАВАЛЕР ОРДЕНА МЕРЛИНА ТРЕТЬЕЙ СТЕПЕНИ

---

GILDEROY PATRICK LOCKHART  |  ГИЛДЕРОЙ ПАТРИК ЛОКХАРТ
Let me introduce you to your new Defense Against the Dark Arts teacher... me. Gilderoy Lockhart, Order of Merlin, Third Class, Honorary member of the Dark Force Defense League, and five times winner of Witch Weekly's Most Charming Smile Award. But I don't talk about that; I didn't get rid of the Banden Banshee by smiling at him.

hb, 26, Писатель, поэт, путешественник, зельевар, художник |Taron Egerton

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Гилдерой - весьма способный волшебник, он сдал выпускные экзамены в Хогартсе, изучил школьную программу, но было одно особое заклинание, которым он смог овладеть на высоком уровне. Это заклинание Забвения. В нём Локхарт непревзойдённый мастер.

Также, у него художественный талант, и в свободное время он пишет картины. Точнее, портреты. Свои, конечно же.

Нельзя не отметить писательский талант Гилдероя, и то, каким богатым языком он пересказывает свои приключения на страницах автобиографических книг. Почитайте, не пожалеете.
Гилдерой — третий ребёнок в семье волшебницы Амелии Локхарт и маггла Энтони Локхарта. Две его старшие сестры не проявили способности к магии, а вот Гилдерой оказался настоящей радостью для матери. Смышлёный, можно даже сказать умный, симпатичный, он и так был любимчиком Амелии, а уж когда оказалось, что он унаследовал и магические способности... Всё это привело к тому, что внутри Гилдероя сорняком разрасталось тщеславие.
Гилдерой мечтал, а Амелия только подкрепляла эти мечты, что он триумфально явится в Хогвартс, будет особенным и самым лучшим, но не учёл Локхарт одной маленькой, очень важной детали. Кроме него в Хогвартс поступают десятки других юных волшебников и волшебниц, ещё больше уже учатся там, и многие из них куда как талантливее и способнее самовлюблённого Локхарта. Ему виделось, что он будет ходить по коридорам древнего замка, а вокруг все будут восторженно перешёптываться, ведь вот — Гилдерой Локхарт, мальчик с выдающимися магическими способностями. Величайший из волшебников! А вот про то, что подобные же способности есть у каждого новоприбывшего первогодки — мальчик совсем не думал.
Как же он был разочарован, когда осознал, что не является сформировавшимся гением и героем, и что в его способностях нет ничего уникального, и что он точно такой же, как и все.
Распределяющая шляпа почти не задумываясь отправила его на Рейвенкло, и Локхарт, облачённый в мантию с синей оторочкой, продолжил свой путь познания в Школе Чародейства и Волшебства.

Нельзя было сказать, что Гилдерой глуп, и что не обладает какими-то способностями. Наоборот, преподаватели говорили, что у парня живой ум, и что при должном старании он сможет многого добиться. И это несмотря на то, что все амбициозные планы юноши, которыми он так охотно делился со всеми, кто готов был слушать, терпели крах.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Хотелось бы видеть персонажа, который полностью и абсолютно уверен в своей неотразимости. Не снедаемого душевными муками по своим поступкам, а именно что стопроцентно самовлюблённого Гилдероя.

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

гостевая

---

Пример поста автора заявки + пример каким должен быть Гилдерой

Окончив Хогвартс Гилдерой неожиданно обнаружил одну пренеприятнейшую вещь, которая вызывала у него ощущение дежа-вю. В год, когда он только переступил порог Школы Чародейства и Волшебства вдруг оказалось, что он, по какой-то неведомой, невероятной причине никому неизвестен! Пришлось с этим разбираться, и вот, школу Локхарт оканчивал местной знаменитостью. Все знали его имя, все были без ума от него. А уж как грустили учителя, когда он покидал альма-матер! У некоторых из них были слёзы на глазах, и Гилдерой, конечно же, послал им парочку своих фотографий с подписью и лучшими пожеланиями.
И вот, столкнувшись с тем, что его имя за пределами школы мало кто знает, что снова казалось какой-то дурацкой шуткой, и Локхарт даже подумывал о том, что его действительно разыгрывают, он понял, что ему требуется нечто для того, чтобы его узнавали. Свершения, ещё больше свершений, чтобы его имя звучало отовсюду. Раз люди почему-то не хотят признавать его гений и великолепность, то надо сделать так, чтобы у них не было другого выбора. И ответ был найден довольно быстро, во многом благодаря любимейшей матушке - через свои многочисленные знакомства она узнала, что вскоре собирается экспедиция в Албанию для поиска боллы, и Гилдерой даже может принять участие. И молодой волшебник, естественно, принял подобное предложение. Разве мог он поступить иначе? Не обрекать же бедных волшебников на неудачу, верно? А без Гилдероя их, естественно, ждала неудача. Сами коллеги по экспедиции этого, конечно, не понимали, и когда Локхарт в очередной раз говорил им об этом, или подсказывал как лучше поступить, отмахивались, или просто поджимали губы, только убеждая юного выпускника Хогвартса в том, что вокруг него люди недалёкие. Некоторые из них даже особо не разговаривали, трое были иностранцы, но не албанцы, а что-то похожее, а вот ещё двое - британцы. С ними Локхарт чаще всего и пытался говорить, потому что и общего больше и вероятности, что они его знают больше. Те, конечно, не сознавались, смотрели удивлённо или отмалчивались.
Один из них, Ксенофилиус, был чуть более благодарным слушателем, и Гилдерой с удовольствием ему рассказывал о том, что ему повезло беседовать с будущим самым молодым Министром Магии, прославленным путешественником, и как же хорошо, что вот он, Локхарт, присоединился к этому походу, ведь без него все ещё в самом начале бы сгинули. Конечно, путешествие тяжёлое, Гилдерой с трудом время на укладку волос находит, но даже это не мешает ему выглядеть великолепно, в отличие, конечно же, от остальных, которые за собой точно не следили. Грязные мантии, запачканная обувь, а Локхарт - сияет чистотой, каждый день в новой мантии, начищенный, и просто - идеальный. Хоть сейчас фотографируй и на первые полосы всех газет, в которых речь будет идти о том, как молодой волшебник спас ситуацию и экспедиция увенчалась успехом.
Идти приходилось пешком, это было так утомительно, и Гилдерой то и дело пытался убедить своих товарищей, что они могли бы ускориться, воспользоваться аппарацией, ведь болла, и Локхарт был в этом уверен на сотню процентов, абсолютно точно магию не почувствует. Его не слушали, и волшебник списывал это только на невежество иностранцев, которые, в силу своей необразованности, не знали кто такой Гилдерой Патрик Локхарт. Но он не забывал об этом напоминать, как и говорить о том, что дорога утомительна и пора бы немного помочь себе магией.
А в какой-то момент они просто остановились посреди пути, иностранцы заспорили что-то на своём непонятном языке, проявляя абсолютное неуважение к другим присутствующим. В особенности к Локхарту, который бы абсолютно точно мог бы подсказать как надо делать правильно, но не этом же тарабарском языке, в котором грубого звучания было больше, чем слов. Поэтому, решив, что раз уж появилось свободное время, то это повод немного привести в порядок прическу, волшебник сел на свою же поклажу, предварительно выудив оттуда зеркало и набор для волос.
Своему отражению в золочёной раме он ослепительно улыбнулся, а затем прошёлся по волосам щёткой, стараясь уложить непослушную чёлку, что липла к влажному от пота лбу. За этими делами он и не сразу заметил, что совсем рядом сел и Ксенофилиус, настолько же отрезанный от спора, как и Гилдерой.
- Уверен, я бы смог им помочь, обратись они ко мне. Я знаю куда идти, - доверительно произнёс Локхарт, поворачиваясь к Лавгуду, - Им бы следовало прислушаться, но, увы, зависть многим застилает глаза, мой друг.
Одарив соотечественника широкой улыбкой, Гилдерой вернулся к своему прежнему занятию - любованию собой и наведению лоска на собственную шевелюру.

ПРИВЕТ ИЗ ПРОШЛОГО ЗАКАЗЫВАЛИ?

---

CARVER WOOD |  КАРВЕР ВУД
no care, no care in the world / i don't care, i don't care anymore

на Ваш выбор, 23, вратарь квиддичной команды | matthew daddario, kj apa, ansel elgort, dylan o'brien, etc. договоримся.

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

когда мое глупое сердце начинает яростно кровоточить и биться
— я отчетливо чувствую взгляд, но мы никогда не встречаемся.

амбициозный, добрый, храбрый. кажется, с тех пор как мы учились в Хогвартсе, в тебе ничего не поменялось. всё тот же пытливый взгляд, всё та же ухмылка на левой половинке рта. впрочем, я всё равно тебя помню, каждым нервом задетым, ведь это был ты. полагаю, мы учились на одном курсе и кроме шуток и совместных вылазок в Хогсмид, у нас было что-то общее кроме — квиддич. ветер в волосах, непреодолимое ощущение свободы и ненависть к травологии.
спорт всегда был для тебя на первом месте: когда дело шло к экзаменам, тебе было абсолютно всё равно получишь ли ты свой билет в аврорат, как того хотели родители — твои планы на жизнь отличались от тех, которые они составили для тебя, когда ты родился. из выдающегося ученого или мракоборца, ты хотел стать звездой квиддича — блистательным вратарём и кумиром всех школьников.
всеобщая любовь девчонок на твоих матчах льстила тебе, но едва ли могла затмить ту, которая стала первой настоящей любовью. любовью по имени клем.
наша любовь не длилась долго, вернее, встречаться мы закончили раньше, чем любовь кончилась. думаю, это было два курса до выпускного в семьдесят восьмом. когда пришлось выбирать каждому, чем заняться в жизни — я пошла на поводу у родителей; ты — подал заявки на сборы во все возможные команды в Англии и потерпел поражение, но команда из франции завидела в тебе потенциал, и предложила место в своих рядах. а я осталась дома.
ты не собирался разбивать мне сердце — но сделал это, когда поставил квиддич выше, чем меня, в списке своих жизненных планов. что же, ничто не вечно, а любовь тем более? ты уехал во Францию, я — ушла латать раненных в больнице святого Мунго. выпускной — последний раз, когда мы с тобой виделись. кажется, я тогда жутко напилась шипучего шампанского, лишь бы вынести этот твой танец с другой девчонкой.

что случилось за всё это время с тобой? я не знаю, потому что дала себе слово не мониторить новости о тебе. думаю, что связав свою жизнь с квиддичем, ты несколько лет прожил в другой стране и кадрил француженок, разбивая их сердца. впрочем, каждая немного да напоминала о клем, ведь она на четверть француженка тоже. что не мешало тебе жить и после. спустя ещё два года, ты уже был в англии, ведь тебя перекупили и предложили место вратаря. в какой команде? впрочем, это уж тебе лучше знать.

мы бы так никогда и не встретились, милый карвер.
если бы не случай.

когда зимой у клементины оуэнс сносит крышу и она решает поменять свою жизнь кардинально, она вновь берёт свою старенькую метлу и взмывает в небо, чтобы наверстать упущенное время после учебы. хмурится, падает, вытирает кровь, залечивает собственный раны и взлетает снова. весной, когда в команде начинаются традиционные сборы и выходит так, что необходимо добрать участников в команду — она приходит на них, чтобы попробовать. и вы замечаете друг друга снова. смятение, ужас, обида. боль? не думаю, всё давно в прошлом.

она выглядит иначе, взрослее, увереннее в себе. что там осталось от той зарёванной девочки, которая просила не разбивать её сердечко и не уезжать? неплохо справляется на поле, если не становится самым запоминающимся моментом. руководство предлагает ей место в команде. и ты больше не смеешься над ней.  твои слова встречают в ответ колкости, за словом в карман больше не лезет. то ли что-то потухло, а может — наоборот зажглось.  но когда клементина на поле, иногда, совсем-совсем редко, ему в голову закрадывается мысль-паразит. а что, если...? а что если... если.

вдруг.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

заявка не в пару, скорее два персонажа, у которых есть общая история в прошлом. можно отыграть счастливое прошлое, можно отыграть грустный миг расставания. а можно — ту самую встречу в настоящем. ограничивать нас никто не будет. я люблю стекло, потому с удовольствием послушаю, если карвер вдруг захочет извиниться и тем самым разбудит воспоминания о том, насколько горьким был тот момент в прошлом. все ситуации будущего под вопросом. но соперничество и подколки тоже в деле.

обсуждаемо всё абсолютно. от имени до внешности, любые дополнения приветствуются и не воспрещаются. персонаж чистый белый лист, который просит красок на свой холст. мне не принципиально, какие буквы ты выбираешь, и пользуешься ли птицей тройкой. я пишу посты от 4,5 тысяч, но в целом в стиле, лице, образе всегда подстраиваюсь под собеседника, потому что чувствую его. приходи и без любви ты не останешься.

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

лс, гостевая; можете оставить свой телеграм под спойлером в гостевой и я к вам приду.

---

Пример поста автора заявки

Клементина Грэйс Оуэнс была влюблена в неприятности — они заставляли ее тихонько хихикать в ладошку, розовощеко смущаться и смотреть на них такими взглядами точно она отдала свое сердце Гриффиндору, а не Хаффлпаффу. Они обожали строить ей глазки в ответ, шептать всякие глупости на ухо и творить, творить, творить… Казалось, со школьной скамьи все должно было измениться и в лучшую сторону — дети взрослеют, а хаотичный клубок мыслей, приправленный гормонами, постепенно распутывается и в голове проясняется. Так было и с Клем после Хогвартса, каждый день, вплоть до этого момента — до момента, как ящик Пандоры вновь отворил свои шаткие дверцы.

Днём в пятницу, почти две недели спустя своего грандиозного побега от родителей, мисс Оуэнс сломала свою волшебную палочку — стоило Джоселин уйти на работу, Клементина хватала в руки метлу и уходила в соседний парк в магическом квартале Лондона, чтобы немного поупражняться в полётах. Каждый день одно и то же, кроме пятницы, в которую она налетела на вырвавшийся из ящика бладжер и благополучно полетела вниз, падая с хрустом на землю. И пускай то, что это не позвоночник ее очень обрадовало — сломанная палочка едва ли.

После долгих сборов, ближе к закатным сумеркам, Клементина успешно трансгрессировала на Косую Аллею, как ей показалось самой, и вошла в лавку Олливандера, едва ли фокусируясь на табличке над дверью с музыкой ветра. Но когда вместо добродушного Гэррика Олливандера из-за прилавка показался старик с серыми глазами и кривой усмешкой, рыжая опешила.

— Интересуетесь запретным, милочка? — скрипящим голосом прошелестел старик, делая улыбку ещё более неприятной.

— Я...Ой, не поймите меня неправильно, мне просто нужна волшебная палочка. Я пойду, — выпалила волшебница, едва ли осознавая всю пагубность ситуации, которой она застряла.

Хорошим волшебницам не подобралось оставаться без волшебной палочки и на мгновение, а Клементина, кажется, пропустила уже пару часов, да ещё и забрела не туда. Второй раз музыка ветра уже не звучит — на смену ей есть лишь только испуганный стук собственного сердца.

— Какая встреча, мисс, — произносит кто-то рядом и Клементина оборачивается на голос, чтобы обнаружить ещё одного незнакомца, чьи уста скаляться улыбкой. Он выглядит не столь пугающе, как старик из лавки, даже знакомым, и только тон его голоса искрит опасностью, — Не желаете ли Вы взглянуть на свеженькую партию домовых эльфов?.

— Что? — глаза Клементины становятся большими, словно блюдца, и девушка отпрыгивает в сторону, — Нет. Ни в коем случае. Где тут выход на Косую Аллею?

— Жаль... Вы так много упускаете. Поверните налево, — и вопреки вопящему инстинкту самосохранения, Оуэнс почему-то слушается и заворачивает за угол налево.

В переулке с дымящей сточной решеткой, в полумраке лунного света, она не замечает угрозу сразу. После раскатом проносящегося мимо Клементины заклинания, тут же летит следующее. «Frezzio» — звучит из уст незнакомца, и Клементина чувствует, как ее ноги перестают двигаться и застывают. Шаг из темноты, и в этом незнакомце рыжая узнает и хозяина магазина, и человека с улицы.

— От Брокка никто не уходит с пустыми руками, — посмеиваясь, произносит незнакомцем и одно его касание к рыжим прядям волос заставляет девушку поежиться от чувства омерзения. — Глупая полукровка без волшебной палочки, я хочу поиграть, — перекатывая эту фразу во рту, выплёвывает волшебник и ещё раз взмахивает палочкой, прежде, чем страх Клементины оказывается катализатором стихийной магии.

Как в момент, когда она проявилась впервые, магия заставила лёд подтаять и хрупкие девичьи ножки выскользнули из ледяной тюрьмы, пускай и одна туфля осталась на вымощенной брусчаткой дорожке. Не придумав ничего лучше, девушка бросилась бежать — бежать, что есть мочи, сбрасывая прочь и вторую туфлю. Заболеть не так страшно — особенно когда твоя сестра врач. Пробираясь через лес рук и жёлтых зубов, что мерещатся волшебнице в каждой тени, в заборе, в других незнакомцах, Оуэнс продолжает бежать, пока не врезается в кого-то в арке, за которой должна быть Косая Аллея. Догнал, первая мысль. Вторая, убьет.

Сбитое дыхание, растрёпанные волосы, ужас в глазах и отсутствие обуви. Жалко, должно быть, выглядела Клем. Обе руки, сжимающие плечи незнакомца, девушка разжимает и безумный взгляд переводит на лицо, зная, кого там увидит. Раз, и два… Закончилась игра.

Но поднимая свои зелёные глаза, с застывшими в них слезами, Клементина впервые за этот долгий день чувствует, что мир вокруг начал светлеть, переливаясь цветными пятнами света. Одними губами произносит:

— Алистер? — и чувствует, как взгляд застелает пелена, потому что в следующий миг испуганная Клементина чувствует, что теряет сознание.

Алистер.

Ищу своего друга

---

Avery  |  Эйвери

---

пикник - в развороченном раю

например Lucas Till

Нас всегда было трое - Мальсибер, Розье и Эйвери. Лучшие друзья, трое блестящих студентов Слизерина. Ты всегда был голосом разума в нашей компании. Розье он горел как огонь, я же хотел попробовать что-то иное, а ты всегда взвешивал все за и против. Мы все вместе встали под знамена Лорда, не колебаясь заняли место рядом с отцами. Или же ты колебался друг?
Мы с тобой смогли ускользнуть от правосудия - оба чисты перед законом, чего нельзя сказать об Эване. Расскажи мне, как ты смог избежать ареста, расскажи мне ты еще веришь в идеи Темного Лорда, расскажи мне - ты все еще мой лучший друг?

Ищу лучшего друга - внешность, имя, наличие метки - все на ваше усмотрение) просто приходи и давай играть)
пишу около 2,5-3 к, порой могу и больше, но редко. Птица-тройка, третье лицо. От тебя приму любой стиль и любой размер поста. Главное приходи)))

Мать, которая от меня отказалась

---

Walburga Black  |  Вальбурга Блэк

---

"My mother didn't have a heart. She kept herself alive out of pure spite."


Lara Pulver

Нет, она далеко не старуха, пусть даже я ее так частенько называю. Она эффектна и красива, как и все Блэки. Горда собой, статна и в полной мере обладает тем самым взглядом, который превращает тебя из человека в кусок грязи под ее ботинком. А еще она чертовски холодна к тому или к тем, кто не разделяет ее матриархальных взглядов. Она, точно фэнтезийный монстр какой-то, вгрызается когтями в душу и тело, плюясь ядом, смотрит в твои глаза и силой мысли внедряет в них острое чувство ненависти ко всему, что не приемлет конкретно она.
Я, правда, вырвался, у меня получилось.
И, думаю, в ней все же есть что-то хорошее, но, увы, не для меня.

ИЩУ ЗЛЕЙШЕГО ДРУГА И ЛУЧШЕГО ВРАГА

---

Igor Karkaroff  |  Игорь Каркаров
Sweet dreams are made of this.
Who am I to disagree?

чистокровный, 46 (56 на вид), владелец контрольного пакета акций Karkaroff Ink.|Tommy Flanagan

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Единственный человек, кому Игорь когда-либо был истинно верен — он сам. Каркаров буквально с молоком матери впитал несколько непреложных истин, по действию порой похожих на Непростительные заклятья.
• Миром управляют сила, дипломатия и торговые отношения.
• Все преследуют какие-то определённые цели. Даже если на взгляд со стороны поведение выглядит безумием. При условии, что оно не подкреплено соответствующей справкой, конечно же.
• Ложь — точно такой же инструмент.
Эти правила работают на любые слои общества, выкручиваясь в сторону силы или дипломатии в зависимости от высоты прослойки, в которой существуют. Чем ниже — тем примитивнее. Впрочем, Игорь с малых лет готов был как противостоять, так и договариваться. По большей степени — договариваться, ведь при правильно подвешенном языке можно получить всё без применения ненужных (и весьма заметных) заклинаний.

На момент поступления на курс Гебо в Дурмстранг Игорь был высоким, черноволосым и черноглазым мальчиком с “живой”, участливой улыбкой и бездонными, доверительными глазами. Никто и предположить не мог, какие постулаты кроются за глянцевой обложкой. Под наставничеством отца он пользовался практически любыми возможностями, которые предоставляла ему судьба. Одной из таких возможностей казался нелюдимый мальчик из рода английских мракоборцев, не снискавшей народной любви. Силовикам и политикам стоит дружить, верно? Аластор Муди, не интересовавшийся сокурскниками, стал для Игоря открытием, интересным объектом для изучения, а свою непричастность Каркаров умел маскировать под неподдельный, личный интерес. Для того, чтобы втереться в доверие Муди, ему пришлось потратить изрядное количество времени, и стоило ли оно того — вопрос открытый, поскольку вслед за ответной открытостью Аластора пришло и его пристальное внимание.

Классический дружеский союз “сильного и умного” дал много плодов — не только интерес окружения, но и подъём репутации, поскольку старший, более опытный Каркаров взял под опеку младшего Муди, помог ему с экзаменами (по крайней мере, в глазах преподавателей. Сам Аластор не интересовался ореолами мнений вокруг своей персоны). Игорь, впрочем, решил пойти дальше — даже после поступления в магический институт он не терял связи с другом, делился с ним новинками в области изучения тёмной магии и намекал на красоту тёмной стороны. Каркарову нужны были союзники. Собственные ставленники, которые укрепили бы позиции молодого наследника на фоне именитых родителей и родственников. Так же он нутром чувствовал — Аластор принадлежит тёмной стороне магии. Невозможно роду веками бороться с тьмой и не допустить заражения ею.
Неизвестно, когда именно Аластор прозрел истинную природу такой дружбы, однако к концу его обучения Муди вывел Игоря на чистую воду, и после откровенного разговора с дружбой было покончено. Несмотря на все попытки румына сгладить углы. Каркаров недолго досадовал о сокрушительном фиаско, о потраченном времени, ресурсах и ненужной привязанности, которую, как позже выяснится, им обоим будет не так просто разорвать, невзирая на обстоятельства. Аластор вернулся в Англию, Игорь же через какое-то время, как ни странно, по поручению института отправился в Хогвартс, где познакомился с приспешниками Тома Реддла. Как известно, подобное тянется к подобному.

Игорь и Том были неуловимо похожи. Оба достаточно тонкие манипуляторы, они достаточно быстро расставили приоритеты и нашли общий язык. Идеи Тёмного Лорда соответствовали не только мировоззрению Игоря, но и его амбициям. С тех пор “командировки” в Хогвартс и Англию стали обыкновенных делом, а поручения Тёмного лорда - обыденностью.
Впоследствии будучи пособником и, иногда, участником изысканий Тома Риддла в исследовании тёмной магии, Игорь попал под действие сильного проклятия - непредвиденного последствия вторжения в законы мироздания. Неведомая сила состарила его на десять лет и обезобразила лицо глубокими шрамами. Впоследствии, ни один целитель или специалист по проклятиям так и не смог снять недуг. Это был крест на карьере дипломата и, вероятнее всего, политика.
Отец семейства, Айоргу Каркаров, ощутив, с какой стороны дует ветер, предпочёл репутационно обезопасить себя и семью, отлучив старшего сына от "бремени" наследника. По-прежнему оставаясь на “денежной игле” от семейного бизнеса, предательский удар в спину Игорь понять мог с точки зрения предусмотрительности, но простить не намеревался.

Нить кармической связи с Аластором Муди преследовала Игоря всю жизнь. Начиная от редких, случайных встреч на улицах Не исключено, что именно эта нить в итоге сработала Аластору на руку. Будучи окончательно загнанным в угол, впрочем, Игорь предпочёл откупиться парой-тройкой имён и вернуться в родные пенаты, вне досягаемости мести бывших пособников.  Айоргу Каркаров к тому времени отошёл в мир иной, значит, настало время организовать подделку завещания и захват бизнеса.
Война на юридическом поприще была Игорю ближе, а дурмстрангская подкованность в сочетании с природным талантом дала безусловное преимущество над младшим братом, Дмитром, к тому времени обременённым семьёй и детьми. Впрочем, Игорь проявил к родственником такую милость, какую не проявил бы к чужим людям - он оставил Дмитру право обладать частью активов в семейном бизнесе, однако при условии, что тот перевезёт семью из  родительского гнезда. Помимо того, что рокировка власти в семье позволила Игорю провести реформу в организации бизнеса (где львиная доля власти была бы сосредоточена в его руках), она же дала ему возможность для иного направления карьеры.

Король умер, да здравствует король! Пока верные вассалы Волдеморта горюют, Игорь направил взгляд на Дурмстранг - место, где есть возможность обрести прямое влияние на молодые умы в самом начале их становления.

---

Дополнительная информация:
• Состав семьи Каркаровых:
Отец - Айоргу Каркаров. †
Мать - Мирела Каркарова.
Младший брат - Дмитр Каркаров.
Племянники - Илина, Дорин, Георг.

• Каркаров - старший из двух сыновей чистокровного румынского рода, бывший наследник семейного дела по добыче алхимических ингридиентов животного происхождения с наличием магозоологических ферм не только в Румынии, но и на “аутсорсе” в соседних странах. Семья обладает обширным влиянием в Румынии а также связями во многих государственных отраслях (в своё время это обеспечило Игорю не только плацдарм для отступления после его ареста, но и благополучное возвращение к карьере).

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Прежде всего - это заявка не в пару
Это дружба и вражда, взаимное уважение и интерес, как если бы рука об руку шли любовь и ненависть.
Это та кармическая связь, от которой невозможно избавиться, как если бы Аластор и Игорь были духовными родственниками, несмотря на полярную разность характеров.
Это искрящие судьбы противоположностей.

Просьба оставить персонажу ориентацию гетеро. Женщин у Каркарова было очень много, с его природной гибкостью ума  и яркой харизмой.
Я предполагаю, что Игорь - хороший легиллимент, однако для манипулирования умами ему не нужны грубые методы и вмешательство в чужую голову... Если того не требуют обстоятельства, конечно.

Что я могу обещать? Отношения в школьные годы, разговоры в годы между ключевыми событиями, экшен и непосредственно поимку с красноречивыми обменами взглядами в зале суда. ДА что только придёт на фоне мозговых штурмов! Это очень сильные отношения. Игорь - тот змей-искуситель, влиянию которого Аластор противостоит до сих пор, и в том, что бы его сломить, переманить, осквернить окончательно есть некое моральное удовлетворение для Каркарова, в одно время сделавшего ставку и с треском проигравшего.

Музыкальная тема:
Sweet Dreams (Are Made Of This) — Marilyn Manson

Я играю от третьего лица, в прошедшем времени, птица-тройка опциональна. От соигрока прошу того же, чтобы не создавать дискомфорт из-за разницы в стилистике текстов)

*приманивает на игру в стиле бади-муви*

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

ЛС, тележка @anxulatraxis

---

Пример поста

Аластор в десятый раз за день взял в руки одну из колдографий, ранее прикреплённых к тонкой стопке отчётов, а теперь — покоящуюся в строгом порядке на столе. Заключение колдомедиков. Осмотр специалистов по заклятьям. Результаты зельемагической экспертизы. Казалось бы, все составляющие подобно искусно выстроенному домино складывались в картинку гармоничнее некуда.
На одной колдографии были запечатлены два человека, настолько недвижимые, что могло показаться — на столе обыкновенное фото. Стройный мужчина с тонкими губами, будто взрезанными на гипсовой маске медленным нажимом бумажного ножа, и светлыми глазами, выражение которых Аласторр за свой рабочий стаж видел не раз. Психопата чрезвычайно сложно отличить от обычного человека, однако со временем обзаводишься чутьём, позволяющим читать людей за три версты. Рядом с ним стояла женщина, затянутая в тонкое сатиновое платье, пронизанная грацией, которую аврору прежде видеть не доводилось. Огромные, тёмные бездонные глаза могли бы выдать в ней южную кровь, но Муди знал наверняка — жену Кэрроу привезли из дальних земель по ту сторону океана. Столь же экзотическая красота, сколь скандальная — девушке не перемыл кости разве что глухой.
К сожалению, повышенное внимание к её персоне создало вокруг новоиспечённой семейной четы Кэрроу такой шум, что сквозь слухи, домыслы и бессмысленные доносы продраться оказалось не так легко.
На второй колдографии явственно было видно, как молодой вдове к лицу чёрный цвет. Дымчатая вуаль размывала черты, и увидеть, что застыло в глазах цвета кофейного зерна, Аластор не смог.
Коллеги не понимали такого его интереса к делу. Однако в очередной раз спорить Муди не желал, в какой-то миг поддавшись коллективному голосу разума — лишь один человек был способен на проклятия, которые приходилось исследовать месяцами, дабы вытащить следы чар на свет. И было это ещё до начала новых народных волнений. Странно было бы обнаружить его последователей, когда в спину дышит совершенно иная угроза.
И всё же, интуиция мракоборца не давала Аластору покоя.

Аврор, чуть прищурив глаза цвета пасмурного неба, сквозь сизую табачную дымку смотрел поверх кованой ограды поместья — туда, где от тонкого дыхания сквозняка медленно вздымалось кровавое крыло занавеси. Что за странную птицу Кэрроу заточил в своих сырых казематах? Аластор сомкнул заострённый клык на мундштуке, дабы придержать трубку, а затем быстрым движением изъял карманные часы из пальто, сверяясь со временем.
С глухим скрипом перед Муди раскрылись ворота на территорию одной из многочисленных ответвлений семьи Кэрроу, прямиком на волнистую, блестящую от дождя брусчатку.
Из-за двери на гостя в чёрном кожаном пальто, больше характерным для восемнадцатого века, выглянул домовик. Ничего из ряда вон выходящего. Однако Аластор не мог не заметить тонкие полосы, испещрявшие морщинистую кожу, согбенную осанку, суетливость и страх, осадком опустившийся на дно круглых глаз.
— Здравствуй, — придерживая трубку левой рукой, обратился аврор к домовику и снял шляпу, — Аластор Муди, аврор. У меня дело к миссис Кэрроу.
Он снова прикусил мундштук, сделал короткий шаг назад и бросил короткие, практически ничего не значащие взгляды на водяной слив, парапеты крыш, окна верхнего этажа. Обыкновенное поместье, коих в Англии достаточно много — абсолютно непроницаемое для чужих глаз, идеальное хранилище скелетов в шкафу. Никаких решёток на окнах, никаких необычных следов.
Затем он бегло, в рамках приличий осмотрел прихожую — юдоль скорби и безмолвия, сумеречной тишины, бархатом струящейся по плечам. Аластор стряхнул с пальто противную мелкую морось, повесил шляпу и неспешно стянул перчатки — торопиться не было нужды и без записки, которую ему послала хозяйка здания.

Полноправная хозяйка, единоличная, на бешенство родственникам по линии Кэрроу. Знает ли она, в какой опасности на самом деле находится?

Судя по всему, от вещей почившего вдова избавляться не спешила, хотя дом уже не хранил тлетворного присутствия Анкора Кэрроу. Он любил тушить сигары дома — след, вестимо, от пепельницы, долгие годы стоявшей на лакированной поверхности тумбы в прихожей. Возвращаясь домой, почивший вешал пальто — туда, где сейчас покоилась верхняя одежда Аластора. Будучи в зале, орал, чтобы эльфы зажгли свечи — тонкие руки прислуги дрожат, когда она, оглядываясь на аврора, занимается обыкновенными делами.
Оказавшись в гостиной, Аластор не спешил опускаться на диван или кресло. Он стоял посреди зала, вычищая чашу трубки специально предназначенной для этого щеткой, и сосредоточенно наблюдал за пляской теней, наползших изо всех углов на источники света. Обивка дивана с левой стороны слегка потемнела — видимо, здесь Кэрроу любил сидеть больше всего. Молодой, здоровый мужчина, буквально истаявший в приступе магической лихорадки — пальцы Аластора замерли, когда его взгляд погрузился в пучину свечного пламени, на нестерпимо-яркий, жгущий взгляд кончик фитиля.
Время летело быстрее, чем Муди того желал.

ИЩУ БЫВШЕГО ЛУЧШЕГО ДРУГА

---

Peter Pettigrew  |  Питер Петтигрю

на откуп игрока, 22, безработный | Jamie Bell (как вариант)

---

ПОДРОБНОСТИ

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Нас всегда было четверо, ты помнишь, Пит? Мы были не разлей вода, не смотря ни на что.
Отважные друзья с львиного факультета, прозвавшие себя Мародёрами. Мальчишки, рискнувшие ради лучшего друга-оборотня на транформацию собственных тел. Талантливые и дерзкие анимаги, изучившие все закоулки Хогвартса, все кусочки Запретного леса, придумавшие зачарованную карту, выводящую на титульном листе ее наши прозвища-имена. Что с нами стало с тех пор, ты знаешь, приятель? В какое из мгновений, прошлое для нас уже стало не важно? И дружба, что нас соединялась, распалась на мириады кровавых осколков?

Я доподлинно не знаю, чем ты жил, Хвост, с тех пор, как школа закончилась. Всякий раз, как мы встречались - в магловском пабе, в Косом переулке или у меня дома в Уэльсе, - ты улыбался и шутил, как обычно. Так легко и непринужденно, что о плохом не хотелось думать совсем. Ты даже пошел вслед за мной, Джимом и Ремом в Орден Феникса сразу после выпуска. Не знаю "зачем". Быть может, у тебя были свои на то причины.

А затем, спустя несколько лет, полных напряженных сражений, пророчеств и молчаливых вечеров за бокалом Огденского виски, случилась та осеняя ночь. Мы не виделись с тобой тогда, в октябре, чуть меньше недели, помню точно. Но разрушенный дом Поттеров я вспоминаю яснее, вижу даже в те секунды, когда смыкаю веки, готовясь ко сну... Дом, о точном местоположение которого знал только ты, будучи хранителем этой важной тайны.

Я же искал тебя, ты знаешь, Пит? Ворвался в твой дом пару дней спустя, лишь по случаю разминувшись с Сохатым, который в ту трагичную ночь чудом не угодил под шальные чары Темного Лорда, чего нельзя было сказать о Лили, застрявшей теперь в стенах Мунго. Я перевернул там все, что смог обнаружить, вверх дном. Каждый ящик настойчиво вытряхнул, рассыпая по полу скопившийся в твоей квартире мусор. Но не нашел ни следа, ни намека... Не было ни причины, ни тебя. Ты испарился так скоро и так качественно, что я нехотя растерялся, вынужденно вспоминая о надвигающихся похоронах своего невинного крестника и нескольких Лонгботтомов к ряду. Ноябрь плакал горькими слезами дни и ночи напролет, и в воздухе висела куча не озвученных вопросов.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

У меня в голове есть два плана для развития персонажа и событий, но оба они, во многом, зависят от того, какой мотив был у Питера - чем он руководствовался, сдав координаты Поттеров Лорду, заведомо обрекая друзей на неизбежную смерть?

Вариант один: Хвост грязный предатель и шляпа просто ошиблась, когда отправляла его к львам. Предал друзей из соображений собственных интересов - возможно думал, что они его своим другом не считают и в компанию приняли случайно, так как в спальне они все 7 лет школы жили вчетвером. Тут будет рисоваться некий антигерой, который из доблестного джедая перешел на сторону ситхов. Возможно - у него имеется причина, о которой он никому и никогда не говорил. Возможно - причины нет и Питер действовал по наитию, ощутив себя после выпуска брошенным, обзаведясь на предплечье меткой, прислушиваясь к словам Волдеморта с таким любопытством, которого и сам от себя не ожидал.

Вариант два: Хвост хороший друг, но его пытали и он не выдержал. Он - слабое звено компании и пытки терпеть не умеет, не привык. Из соображений животного страха - знает, на что способны разгневанные не без причины друзья - он прячется. Но не только от них. Он скрылся от всех, боясь умереть нелепо и глупо (в форме крысы или себя - на  твой вкус). Питер не знает, что ему делать. Он потерян, виноват, но не потому, что в буквальном смысле предатель, а потому, как оказался недостаточно сильным, не смог перетерпеть боль и героически погибнуть за идею, какую ему внушил Орден (как вариант). Поставил свое благополучие и свою шкуру превыше жизней Джеймса, Лили и малышка Гарри. За что вынужден платить вечным угрызением совести. В данном варианте метки у Питера нет, будем считать это одним из вариантов AU (да и сюжет у нас тоже альтернативный, так что...), плюс ко всему, я не помню была ли в каноне на руке Петтигрю метка.

Есть еще третий вариант: Питер увлекся темной магией, темными искусствами. Из любопытства или по иной причине. В целом, данный вариант можно с успехом прикрутить к одному из вышеуказанных, но на всякий случай вынесу его отдельно)

Мне лично импонирует второй вариант, ибо туда у меня уже есть некоторая стекольная идея эпизода для настоящего.
Что-то типо: Сириус находит Питера однажды, приходит без стука, с размаха заряжая кулаком в лицо. Мы можем подраться, покричать, что-то выяснить, можем выпить. Блэк зол, но он не убийца. Ему горько и больно - погиб крестник, а перед ним в метре стоит тот, кто стал причиной гибели невинного ребенка. Бродяга понимает, что смерть - меньшее, чего достоит Хвост. Смерть - слишком легко для Питера. Да и в целом, выслушивая, Сириус осознает, что Пит не виноват, что все так... просто так получилось. Однако, любой из исходов этой "встречи" Гарри это уже не вернет. Соответственно, вспоминая, что после ноябрьской ночи и Блэк и Поттер искали предателя, пусть и раздельно, результатов своих поисков достигает только Бродяга. И Джиму он об этом, скорее всего, не скажет... хотя не точно, я бы обсудил.

В общем и целом, и для первого варианта можно придумать много стоящих игр. И в прошлом и в настоящем. Я всегда открыт для обсуждений, кручения персонажа так и сяк, для общих вложений в развитие личных веток героев. Ты только приходи, мой бывший лучший друг. Для полного мародёрского каста тебя очень сильно не хватает)

СПОСОБ СВЯЗИ С АВТОРОМ

лс, гостевая, при необходимости - дам тг

---

Пример поста автора заявки вставляем сюда

Блэк не идеален, и он это знает. Но наверняка знает это только он один, другие же обязаны думать и свято верить в то, что лучше, чем Сириуса, никого в их жизни не было и уже не будет. Не важно, кем он является для этого "другого" - другом, братом, сокурсником, врагом - Бродяга лучший во всем и всегда. Так он себя привык и постоянно ставит в чужих глаза, перед чужими глазами. Но иногда, только иногда, парню хочется просто расслабиться, скинуть тысячу масок, что он на себя нацепил, спрятать улыбку, забраться на площадку Астрономической башни, усаживаясь на край и свешивая ноги над пустотой, и покурить. Вдохнуть в себя вяжущую горечь магловского табака, налетом вредных смол пачкающего его чистокровные легкие; откинуться назад, прижавшись спиной к холодному камню пола, сквозь хлопок белой рубашки прочувствовав тончайшие швы, какими соединены между собой прямоугольники гранита; послушать шепот тишины. Апрельский ветер носился бы над ним, тусклыми серыми вихрями покачивая в ладонях собравшуюся на площадке пыль, а Сириус лежал бы и никого не трогал. Молчал бы, думая о чем-то своем, стараясь раз за разом переварить недавний разговор с лучшим другом. Но... все сложилось иначе. И на башне он оказался не один.

По мере того, как Северус задавал свои короткие, но, как казалось гриффиндорцу, нудные вопросы, волнующие Снейпа вот уже который год, шатен слушал. Внимательно, не перебивая. Где-то в голове у него, отчего-то щелкнула мысль: "действительно, почему все именно так?" - но он отмахнулся от нее, спуская с губ облако сизого дыма. Глубокое равнодушие, смешанное с раздражение, которое Блэк испытывал к темноволосому слизеринцу, он и сам, честно сказать, не мог себе никогда объяснить. Оно просто было. Как и тысяча причин, одна глупее другой, лежащие, как казалось Бродяге, на поверхности: другой факультет, внешний вид, не умение ответить на выпад, сальные волосы, идиотское имя и... что-то еще, что вертится на кончике языка, но прозвучать никак не может.

Собираясь в душе в единое целое, это "что-то", а также все прочие пункты, которые Сириус соображал на ходу, склеились в необъяснимое, но острое чувство. Оно вспыхнуло в Блэке тогда, когда он толкал свой монолог, попеременно размахивая руками. То, как менялось лицо Снейпа его особо не волновало. Он говорил то, что думал, но, отчего-то, совершенно не задумывался о том, что говорит. Слова лились в едином потоке, разбавленном риторикой вопросов, ответы на которые знать ему, признать, не особо хотелось. Пассивная агрессия, - в которой от пассивного было разве что нежелание в очередной раз нарываться на драку - сквозила в каждом слове Бродяги. Хотя он знал. Конечно же он был уверен в том, что за свои высказывание и «плевки» в лицо Снейп ему ничего не сделает, ничего не скажет. Ведь Сириус злился не на Северуса – он был зол на себя. И понял он это как-то... внезапно - так резко, что и сам не ожидал. Впервые за вечер осознал, что едва не убил своей глупой шуткой человека. Не важно, какой человек - он же, все-таки, живой... он дышит, думает, ходит.

Выкидывая в лицо слизеринца финальные аккорды своей речи, гриффиндорец запнулся. Ведь, действительно, на кой черт Снейп ему сдался? Блэк не убийца и не последняя сволочь, он никогда не хотел таким быть. Подобная перспектива всегда шатена подсознательно, но пугала. Он честный, он преданный, он как собака, в которую умел трансформировать свое тело, свешивая из распахнутой пасти алый язык. Он даже готов был стать клоуном, если это принесет тем, кого он любил, чуточку счастья. Но... убийца? Нет, Сириус Блэк не такой. Он же хороший, ведь так?.. Сохатый был прав в своих криках, просто шатен далеко не сразу все понял.

- Мне видней? – нет, темноволосый сокурсник не спрашивал, он говорил. А Бродяга переспросил зачем-то, цепляясь за слова, как за спасательный круг, позволивший ему выбраться наружу из бездны собственных мыслей. Парень поднял глаза на Снейпа, замечая, как тот открывает рот, желая доброй ночи и нахмурился, провожая спину слизеринца взглядом. – Доброй... – вместе с тем, как быстрый бег Северуса эхом отскакивал от стен, доносясь со стороны каменного винта и с каждой секундой в яме той угасая, Сириус выплюнула под ноги окурок и зубами вытянул из пачки новую сигарету, подходя к металлическим перилам. Он снова был на астрономической площадке один, как и хотел. Сказал все, чтобы объект его раздражения как можно скорее ретировался, не зная, чем парировать агрессивные выпады Блэка. И что, разве он остался собой довел? – Извини, Снейп, - тихая фраза срывается в губ и уносится в неизвестность звёздного неба. – За все. – Никто не должен услышать, что Блэку о чем-то жаль, что ему перед кем-то бывает стыдно. Никогда.

Гриффиндорец постоит тут еще немного, думая о своем, смакуя на языке табачную вязкую горечь, и спустится вниз, точно призрак минуя завхоза, добираясь до спальни, накрываясь одеялом с головой. И уснет крепким сном без единого сновидения. А на утро проснется, и все будет как обычно. Потому что по-другому и не должно. Сириус в этом уверен.